Пространство сердца как основа сверхсознания

ТЕХНИКА-МОЛОДЕЖИ №9 2004 - Неизвестное сердце Александр ГОНЧАРЕНКО, кандидат медицинских наук

Для человечества было полной неожиданностью, что его сердце плохо приспосабливается к бурному росту цивилизации. Не поспевая за её развитием, оно стало самым ненадежным органом для выживания. Рисунки Разворота.

В физиологии считается, что движение крови в организме осуществляется только благодаря механической работе сердца, состоящего из двух отдельных "насосов": правого и левого сердца. Правое сердце прокачивает кровь через лёгкие, а левое - через периферические органы. Каждая из половин сердца, в свою очередь, также состоит из двух последовательно расположенных "насосов": предсердия и желудочка. Кровь, поступающая в них, равномерно смешивается и одномоментным сокращением мышц правого и левого желудочка периодически выталкивается в сосуды. Совокупность физических показателей работы сердца: величины пульсового давления, частоты, объема вытолкнутой крови и скорости ее течения по сосудам, называется гемодинамикой. Согласно академическим утверждениям, она подчиняется законам гидродинамики, действующим в протекающих жидкостях, и описывается известными формулами Д.Бернулли и Ж.Пуазейля, которые были открыты при протекании крови животных по стеклянным трубкам. Потому их действие с полным правом перенесли и на сосудистую систему - так возникла гидродинамическая основа кровообращения (рис. 1).

Рис. 1 - Гидродинамическая модель кровообращения с "прекапиллярным" сопротивлением R в сосудистом ложе пьезометра, иллюстрирующая действие принципа Бернулли.

Но за прошедшие столетия экспериментальная физиология и медицина обнаружили в самой сердечно-сосудистой системе множество гемодинамических явлений, которые не совмещаются с законами гидродинамики. Это различие имеет принципиальное значение для понимания функций сердца.

Например, ёмкость всех кровеносных сосудов организма составляет 25 - 30 л, а объём крови в нём всего лишь 5 - 6л. Количество крови, находящейся в организме, само по себе недостаточно для того, чтобы все органы нашего тела могли одновременно совершать все свои действия в полной силе. Поэтому необходимо, чтобы кровь постоянно переходила в большем или меньшем количестве то в те, то в другие органы, смотря по тому, какой орган нуждается в ней в данное время. При этом распределение крови по отдельным органам не зависит от изменения диаметра подводящих сосудов. Когда вместо сердца подключается аппарат искусственного кровообращения, для поддержания адекватного кровоснабжения организма дополнительно вливают от 7 до 15 и более литров крови. Это означает, что сердце умеет как-то изменять и распределять объем крови по телу, что не получается у механических устройств. Кровь может течь по сосудам только в том случае, когда между концами сосуда есть градиент давления, который является движущей силой потока, - так утверждает современная физиология. Но одномоментный замер пульсового давления в аорте и бедренной артерии в положении лежа показывает, что в бедренной артерии оно значительно выше, чем в аорте (рис. 2).

Рис. 2 - Увеличение давления пульсовой волны крови в артериях по ходу их удаления от сердца

По законам гидродинамики в этом случае кровь не должна течь от меньшего давления к бо́льшему, но она течёт. Всем хорошо известно, что при физических нагрузках повышается давление крови в периферических артериях. Но мало кто знает, что это повышение не влияет на изменение давления в средней части аорты, где оно остается постоянным. Сердце каким-то образом организует этот островок стабильности и удерживает его в пульсирующем потоке крови. Иногда на этом месте по непонятным причинам возникает сужение (или коарктация) аорты, диаметр её уменьшается с 15 - 20 мм до 4 -6 мм, и тогда давление крови до сужения значительно возрастает и превосходит давление после сужения. Хирурги восстанавливают прежний диаметр аорты, но повышенное давление на этом участке остается неизменным. Это локально "зависшее" давление в потоке крови по центру крупного сосуда выглядит совершенным абсурдом по логике законов гидродинамики (рис. 3).

Рис. 3 - Слева - вид схемы сужения (коарктации) аорты, справа - аорта после восстановления

Несмотря на эти известные факты, каждое новое издание по физиологии повторяет утверждение, что уравнение гидродинамики применимо не только в случае единичной трубы, но и к целой сосудистой системе. Поток крови через головной мозг определяется разницей давления между мозговыми артериями и венами, деленной на общее сопротивление всего сосудистого ложа мозга. Но, как показали исследования, особенность регуляции кровотока мозга состоит в том, что количество крови в нем определяется не сопротивлением подводящих сосудов, а уровнем электрической активности его центров. Эта загадка кровоснабжения мозга не разрешается с помощью уравнения Пуазейля, т.к. его применение приводит к ошибкам почти на два порядка. На данном примере видно, как явления кровообращения отождествляются с неадекватными, но зато понятными законами гидродинамики. Это происходит потому, что в противном случае фундаментальные представления о законах движения крови потеряют свою единственную физическую опору. Врачам известны эти теоретические неувязки, и потому при лечении пациентов они не принимают их во внимание, а полагаются исключительно на свой опыт и интуицию. Специалистам известно, что при так называемом колляптоидном шоке общее давление крови у больного падает до нуля, тогда как в сонных артериях оно сохраняется в пределах 120/70 мм.рт.ст. Похожее явление наблюдается и у всех здоровых людей, когда кровь почему-то периодически не поступает в отдельные крупные артерии, и на их реограммах фиксируются "пустые систолы". Как и в предыдущих примерах, законы гидродинамики не могут дать ответа о причинах возникновения этих физических парадоксов. В медицине для таких случаев приготовлена универсальная, всё объясняющая, но ничего не значащая формула: это происходит за счёт гомеостатического действия нейрогуморальных механизмов. Противоречия между гемо- и гидродинамикой фиксируются и в самом сердце. Принято считать, что правое и левое сердце сокращаются синхронно и выталкивают одинаковый объём крови. На самом деле, их ритм и количество выбрасываемой крови не совпадают. В замкнутой сосудистой системе это должно было бы привести к дезорганизации кровообращения, к сердечной недостаточности и тяжелейшим отёкам (в том случае, если сердце принимается за обычную помпу), но этого не происходит. Из физиологии кровообращения следует, что все элементы крови в желудочках равномерно перемешиваются, и давление во всех местах их полостей при изометрическом напряжении должно быть одинаковым. Но одновременное измерение давления и анализ состава крови, взятый в разных местах левого желудочка, даёт их достоверное различие. Выходит, что потоки крови из лёгких, различающиеся по составу клеточных элементов в полостях сердца, не смешиваются, а как-то локализуются и сохраняют свои свойства, несмотря на сокращения миокарда. Кроме того, в организме постоянно наблюдаются явления регионарного кровотока, которые сами по себе никак не вписываются в действие законов гидродинамики. Независимо от величины общего давления, объём крови, поступающий в сосуды отдельного органа, может неожиданно возрастать или уменьшаться в десятки раз, в то время как кровоток в соседних сосудах остается неизменным. Так, через одну почечную артерию он увеличивается в 14 раз, а в ту же секунду, в находящейся рядом чревной артерии такого же диаметра, кровоток не меняется. При регистрации его величины в отдельных местах мозга, легких, надпочечников, сердца наблюдается "мозаичная циркуляция", когда на одном из их участков движение крови отсутствует, а в других оно интенсивнее, чем в норме. Острая потеря крови приводит к снижению коронарного кровотока значительно позже, чем уменьшается сердечный выброс. В этот момент кровоснабжение почек возрастает, а в скелетных мышцах оно вообще прекращается. Приведенные явления происходят в артериальной системе, но похожее несоответствие наблюдается и в капиллярах. Стенки капилляров лишены мышечных волокон, они не способны самостоятельно сокращаться, к ним не подходят нервные окончания. Казалось бы, они призваны исполнять роль пассивных проводников крови. Но величина кровяного давления в них достаточно неопределенная: она не зависит ни от объёма пульсовой волны, ни от давления в артериях, и может быть даже меньше венозного. Законы гидродинамики запрещают капиллярам, находящимся между сообщающимися сосудами (артерии и венулы), вести себя независимо от них. Однако капилляры сердечно-сосудистой системы, не обращая на это внимания, "по своему усмотрению" регулируют величину собственного кровотока и создают для чего-то в его движении непонятный эффект Фареуса - Линдквиста. Он заключается в том, что движение в капиллярах останавливается, когда они заполняются только плазмой крови. Но стоит попасть туда эритроцитам, диаметр которых может даже превосходить просвет капилляров, кровоток возобновляется, и чем больше в капиллярах эритроцитов, тем он интенсивнее. Предлагаемые на этот счёт гипотезы, что вязкость крови уменьшается пропорционально сужению просвета сосудов, или чем уже сосуды, тем меньше внутреннее трение в целом, - не добавляют ясности картине. Гидродинамика не объясняет причины спонтанного ускорения кровотока в капиллярах покоящейся мышцы в 5 - 10 раз, в то время как давление крови в подводящих к ним артериолах остается стабильным. Подобные странности поведения крови наблюдаются и в венозной системе. Вызывает недоумение само её движение от низкого давления в сторону более высокого. Этот парадокс известен сотни лет и получил название vis a tegro - движение против тяжести. У человека в положении стоя на уровне пупка находится индифферентная точка, в которой давление крови приблизительно равно атмосферному или чуть больше. По формулам Бернулли и Пуазейля выше этой точки кровь не должна подниматься, поскольку над нею в полой вене находится ещё до 500 мл крови. Здесь давление продолжает увеличиваться и ко входу в правое предсердие достигает 6 -- 10 мм.рт.ст. Казалось бы, что у крови, находящейся под пупком, нет шансов попасть в сердце, но, вопреки расчётам, она ежесекундно наполняет сердце необходимым ему объёмом. По поводу этой физической несуразности академик А.А. Богомолец в 1934 г. писал, что если бы кровообращение подчинялось законам гидродинамики, была бы невозможна не только местная регуляция притока крови, но и само движение крови по сосудистым системам должно было бы прекратиться. Не вероятно, но факт: после остановки сердца, при полной атонии сосудов и наступившей клинической смерти, несколько литров крови из артерий продолжает ещё 30 минут перетекать в вены, давление в которых в этот момент почти в 10 раз выше артериального! Такое автономное движение крови свидетельствует о каком-то внутреннем источнике силы, природа которого не зависит от сокращений сердца и, следовательно, свойства самой крови далеко не "ньютоновские". Совершенно неправдоподобными для традиционных взглядов на кровообращение выглядят факты селективного отбора отдельных клеток из потока крови, протекающей со скоростью 21 см/с в аорте, и распределение их по определенным артериям. Одномоментный анализ крови, взятый из мозговых и бедренных артерий, показывает, что порция крови, направленная из аорты в головной мозг, теплее и содержит больше молодых, мелких эритроцитов с более активными веществами, чем в составе крови, идущий в бедренную артерию. В плазме крови, поступающей в плодоносящую матку, больше белков и других питательных веществ, чем в той, что направляется к органам, окружающим матку. Старые крупные эритроциты из общего потока в аорте как-то избирательно попадают только в селезёночную артерию. Эритроциты интенсивно работающей руки содержат намного больше гемоглобина и кислорода, чем эритроциты неработающей. Каждая клетка крови несёт в себе десятки тысяч единиц белковой индивидуальной информации, которые используются для общения между клетками крови в потоке, и адресной информации для одной клетки определенного органа и даже для отдельной её части. В потоке крови тромбоциты, взаимодействуя друг с другом, управляют очередностью прохождения по сосудам порций эритроцитов, замедляя, ускоряя их, перекрывая или открывая им вход в артерии. Их действия напоминают работу дорожно-патрульной службы. Не менее загадочно в потоке крови ведут себя лейкоциты. По ходу своего движения каждый лейкоцит может "руководить" находящимися перед ним 18 - 20 эритроцитами и как "пастух" разгонять их по отдельным капиллярам. Пройдя через капилляры в венулы, лейкоциты вновь выстраивают эритроциты в цепочки, а затем доводят их до определенного сосудистого модуля печени. И поскольку в организме не бывает "ничейной" крови, каждая её клетка несёт генетический набор отличий, свойственных только определенным органам. Эти маркеры и указывают путь к родственным им частям тела. Повторяемость таких фактов у исследователей разных стран на протяжении многих лет убеждает, что явления, нарушающие законы, на самом деле отвечают нормальным функциям сердца и движению крови. Они приводят к выводу, что дозированное распределение объёмов крови определенного состава по отдельным органам совершается каким-то неизвестным механизмом в сердце.

Случай в эксперименте раскрыл неизвестные ранее явления в работе сердца, которые привели к неизбежности ее переосмысления. Оказалось, что нагнетая кровь во все сосуды тела, сердце одномоментно разделяет ее на порции разного состава, которые направляет только к определенным органам. Исполняют этот механизм "минисердца", находящиеся на внутренней поверхности желудочков сердца. Они имеют сопряженность с определенными органами и частями тела. Эти сердца обладают всем необходимым набором средств "гемоники" для образования в полостях желудочков веретенообразных "упаковок" эритроцитов. Выводные каналы сердца в момент систолы задают этим упаковкам целевое направление в сопряженный орган. Сократительную функцию мышц сердца запускает магнитный импульс, возникающий в объеме крови желудочка в момент ее ударного сжатия. Установлено, что сердечно-сосудистая система является отдельной высокоорганизованной структурой нашего тела. Она обладает собственным мозгом (мозгом сердца), собственным сердцем (сердцем сердца) и имеет собственную волноводно-гемодинамическую связь, которая управляет траекторией движения информационно-энергетических упаковок эритроцитов по сосудам.

Кроме того, она материализует и распределяет все формы времени в организме и служит системой опережения сознания. Эти утверждения оказались побочными выводами итогов эксперимента, первоначальная цель которого состояла в отработке модели невротического инфаркта миокарда на обезьянах. В результате заведомо созданной стрессовой ситуации в семье обезьян самец гамадрил погиб. При патологоанатомическом исследовании его сердца были констатированы некротические изменения на передне-боковой поверхности верхушки сердца. На вскрытии полости левого желудочка был найден тромб над местом инфаркта (рис. 1). Собственно, поставленная научная задача была выполнена и достоверно подтверждена морфологией. Но при проведении ревизии всех крупных сосудов животного обнаружилось еще шесть тромбов, сидящих друг за другом только в левой бедренной артерии. Все они имели признаки внутрисердечного происхождения. Такая патология - обычное следствие инфаркта миокарда. Однако удивило то, что из всей сосудистой сети тела обезьяны они были уложены в единственную цепь. Естественно, возникла догадка, что тромбы имели одинаковый путь движения из желудочка. И, поскольку формирование их в сердце повторялось в течение длительного времени, то можно было предположить, что однонаправленность их движения носила не случайный характер. Это наталкивало на мысль, что в бедренную артерию кровь поступает порциями именно от верхушки желудочка, от того места, где был найден тромб. Вскрытие животного объективно демонстрировало эту взаимосвязь, а также то, как инфаркт одного участка сердца отключил бассейн бедренной артерии.

Возникает естественный вопрос: сработает ли обратная связь, если у животного перекрыть кровоток в этой же бедренной артерии? Получим ли инфаркт верхушки сердца? Тут же, у другой обезьяны, перевязали левую бедренную артерию и уже через 36 ч получили инфаркт миокарда именно такой же локализации. В клинике известны факты, когда пересечение сосудов или "синдром их сдавливания" также сопровождается инфарктом миокарда [1]. Подобные явления - не редкость в хирургии и сердечно-сосудистой патологии, но исследователи не связывают их между собой, а видят в них лишь спорадические находки патологоанатомов [2]. Мы же расценили эти явления как закономерность, что и привело нас к заключению: если бассейн одной артерии имеет свое представительство в сердце, то и другие не должны составлять исключение. Далее, у животных перевязывались подводящие артерии к различным органам и через 1 - 2 суток исследовалась морфология сердца, а затем систематизировались участки поражения сердца. Прекращение кровотока каждый раз сопровождалось появлением инфарктно-подобных поражений желудочков только в местах, сопряженных с перевязанными артериями, над которыми обычно располагался сгусток крови. Особенность гистологических исследований сердца была в том, что срезы миокарда производились одномоментно с находящимся на нем сгустком крови. В результате под малым увеличением можно было увидеть картину взаимосвязи структуры кровяного сгустка с внутренней поверхностью сердца. На срезах, в месте инфаркта, обнаруживались трабекулярные ячейки мешковидной формы, из которых в полость сердца выступала застывшая струйка эритроцитов в форме улитки (рис. 2). Повторяемость этой картины заставила обратиться к малоизвестным работам Коломацкого [3]. В своих исследованиях сердца и особенно функций сосудов Тебезия он (показаны стрелками на рисунках) применил киносъемку внутри полости желудочков (рис. 3, 4). Впервые в мире на киноленте был зафиксирован момент выброса микроструй эритроцитов из устьев сосудов Тебезия в трабекулярную ячейку навстречу потоку крови из предсердий в период диастолы. В результате столкновения этих потоков над трабекулярной ячейкой образовывалось локальное скручивание порции крови. К сожалению, эти исследования не были востребованы физиологией. Теперь же эффект противотока, обнаруженный Коломацким, объяснял суть механизма формирования застывшей под микроскопом патологии. Трабекулярные ячейки с входящими в них устьями сосудов Тебезия по имеющимся признакам напоминали минисердца.

Они самостоятельно сокращаются, расслабляются, изменяют свой объем, регулируют поступление в них и из них порций крови. Минисердца могут отключаться от работы контрактурным сжатием своей полости или с помощью образования сгустка крови над собой, как было в наших опытах. На внутренней поверхности желудочков сердца подобных ячеек-минисердец насчитывается около сотни, но функциональное их назначение было неизвестно. Предполагалось, что они служат приспособлением для "равномерного перемешивания крови" в полостях желудочков [4]. Теперь же стало ясным, что они имеют как раз противоположное назначение: вихревым скручиванием микроструй они наполняют объем желудочков отдельными порциями крови с различными свойствами. Экспериментаторам известно, что одномоментное измерение локального давления, величины насыщения кислородом, температуры в различных участках желудочка и анализ состава крови в них дают неодинаковые результаты. Разброс бывает настолько разительным, что в лабораториях даже принят усредненный коэффициент ошибки, хотя это результат работы минисердец. В острых опытах с помощью окклюзий периферических артерий была проведена маркировка внутренней поверхности левого желудочка и в результате составлена схема сопряженности участков сердца с определенными областями организма. Она напоминала спираль Фестского диска, но с рисунками акупунктуры уха, ладони или подошвы стопы (рис. 5). Это означает, что внутренняя поверхность желудочков - это множество сердец, каждое из которых служит определенному органу. Прямое доказательство, что минисердце снабжает кровью только сопряженный с ним орган, было получено при введении в трабекулярный синус глобулиновой сыворотки с радиоактивной меткой. Когда сыворотка вводилась в область верхушки сердца, то уровень радиоактивного излучения кровотока в десятки раз увеличивался в основании хвоста или задней конечности животного (рис. 6, Б). При введении же ее справа от верхушки она возрастала в области печени (рис. 6, А), а введение в основание желудочка повышало радиоактивность мозга и т.д. (рис. 6, В ). Этими экспериментами было показано, что целевую селекцию крови по органам осуществляют минисердца. В чем же физическая суть распределения целевого кровотока?

Известно, что наиболее устойчивой формой движения жидкости в реальном мире является структура упорядоченного вихря. Для доказательства, что и в организме животных и человека действует именно вихревой целевой кровоток, была создана гидродинамическая модель. В ней трубки Пинто соединялись с источником давления жидкости не жестким, а эластичным шлангом. При изменении его конфигурации образовывались вихревые потоки воды, которые по желанию направлялись в заведомо избранную манометрическую трубку. Это устройство доказывает, что движением жидкости, находящейся в вихревом состоянии, можно целенаправленно управлять. Подобный механизм в животном мире действует миллионы лет. У двоедышащих потоки артериальной и венозной крови в полости одного и того же желудочка вначале преобразуется в вихревые "упаковки", которые затем выталкиваются в разные направления: венозная кровь - к жабрам-легким, а артериальная - к мозгу. Такой же механизм разделения потоков крови действует у плода человека. Артериальная и венозная кровь трабекулярной системой левого желудочка скручивается в раздельные вихри, и артериальный вихрь выбрасывается в мозг, а обедненный кислородом - к внутренним органам и плаценте. Этот механизм сохраняется в течение жизни человека. Известны феномены патологической синюшности частей тела, наблюдаемые у людей [5]. Локализация их на теле зависит от места незарощенного боталова протока в межжелудочковой перегородке. Отсюда потоки венозной крови устойчиво идут только в одни и те же части тела, поддерживая в них синюшность, чем и выявляют местоположение патологии в сердце.

Следующий эксперимент был направлен на выяснение вопроса: действительно ли в сердце создаются вихревые структуры крови? И если да, то сохраняются ли они на протяжении артериального русла? Животным внутривенно вводился краситель, а затем их мгновенно замораживали в жидком азоте, после чего делалась послойная гистограмма срезов артерий и полостей сердца. При сопоставлении фотографий срезов артерий и сердца была реконструирована картина структурных движений эритроцитов. Полости сердца и артерии на всем своем протяжении были наполнены сложными образованиями кровяных шариков , напоминающих веретенообразную архитектонику. Эти эксперименты подтвердили гипотезу Чижевского и Ахуджа, что эритроциты в артериальных руслах движутся в структурированных "конгломератах" [6, 7]. Для создания подобных устойчивых вихревых упаковок крови и управления ими сердце обладает всеми необходимыми средствами "гемоники" [8,9]: специфической мускулатурой, трабекулярными ячейками, клапанами, системой коронарно-тебезиевых сосудов, механизмом управления электромагнитными полями. В результате взаимодействия противотока микроструй из сосудов Тебезия с потоками крови из предсердий происходит скручивание струй, а сокращения синусов фиксирует их местоположение в полостях желудочков. Благодаря тому, что возникновения вихревых объемов эритроцитов детерминированы топографическим положением минисердец, спиральные мышцы Маккаллума задают каждому из них в момент систолы свой вектор целевого движения. Неясным остается вопрос: каким образом вихревые упаковки находят предназначенную им цель и как они определяют свой путь движения в порядках разветвления сосудов? Управление кругодвижением крови традиционно связано в физиологии с обязательным участием в нем нервной системы. Более ста лет исследователи искали приспособления, с помощью которых центральная и периферическая нервные системы могли бы регулировать величину кровотока, его скорость, сортировать элементы крови по возрасту, количеству кислорода в них и направлять по назначению, но поиски не дали ожидаемого результата. Многими работами доказано, что регионарный кровоток осуществляется и без участия нервной системы [10]. Гипотезы о существовании периферического артериального сердца [II], химической регуляции [12], центробежнороторного насоса [6] также не дают ответа на явления, имеющие место в потоках крови. Это заставляет предполагать о существовании какой-то реальной, внутрисосудистой связи. Ее действия позволяют каждому органу самостоятельно запрашивать себе порцию крови необходимого состава и объема и доставлять ее целевым назначением в определенный орган для покрытия нужд локального гомеостаза.

В последние годы определенно доказано, что между родственными клетками тканей имеются высокочастотные резонансные излучения [13]. Стало быть и минисердца, включающие в свою структуру ткани, родственные сопряженному органу, должны иметь с ними частотнорезонансные совпадения. Основанием для такой предпосылки дают факты эмбрионального развития сердца. Оно формирует организм, а минисердца сами участвуют в образовании сопряженных тканей [5]. Материальным носителем представительства каждого минисердца в сопряженном ему органе служит специфическая мускулатура. Эта мускулатура создает морфологическую, функциональную и иммунологическую мозаику сердца и продолжает коммуникацию сердца с гладкомышечными волокнами сосудов, входит в органы и там разветвляется в капиллярах. Предстояло доказать, что эти волокна и являются проводниками высокочастотного излучения системы слежения сердца за структурно-информационно-энергетическим распределением кровотока. Если между сопряженным органом и минисердцем обнаружится генетическое сродство, то нарушение гладкомышечной связи между ними должно привести к изменению архитектоники движущихся эритроцитов. В фазовом флюорометре гистохимикам удалось наблюдать правдоподобное однотипное свечение препаратов ДНК и РНК из тканей сердца и органов, сопряженных между собой, подтверждающих их родство. Местом вмешательства в гладкомышечную волоконную связь была выбрана левая сонная артерия [14]. Приняв все регистрируемые биотоки головного мозга за уже отработанную им информацию, мы предположили, что введение ее в гипотетический волоконный канал связи сердце - мозг может привести к появлению в нем информационного "шума", который должен повлечь за собой изменения в структуре эритроцитов в этом сосуде. В эксперименте были запущены биотоки из 16 точек мозга через полупроводник на катушку из проволоки с магнитострикционными свойствами, намотанную в виде футляра вокруг сонной артерии. Через 15-20 мин после воздействия на подопытное животное токами собственного мозга оно погружалось в жидкий азот. Как и в предыдущих опытах, производилась серия срезов сонных артерий и конструировалась архитектоника потока. По сравнению с правой сонной артерией, на воссозданных схемах отсутствовали веретеноподобные структуры эритроцитов. Этот факт и был истолкован нами как косвенное подтверждение существования собственной волоконной связи сердца. Чтобы обозначить контуры системы слежения сердца и органов за движением вихревой упаковки по сосудистому руслу, необходимо было локализовать источник электровозбуждения сердца. До настоящего времени местонахождение его определенно не обозначено [15]. Но известно, что за несколько тысячных долей секунды до появления в сердце электрических токов возникает магнитный импульс где-то в центре полости желудочка [16]. Рабочая гипотеза предполагала, что этот импульс может рождаться в самой крови. Ее парамагнитные свойства и неньютоновское поведение давали для этого основания. В опыте in vitro 30,0 - 50,0 мл артериальной крови подвергались резкому сжатию, которое регистрировалось по "магнитному всплеску". Контролем in vivo служили паренхиматозные органы животных. В частности, ударное сжатие кровотока почки в ритме пульса провоцировало появление электрических потенциалов наподобие сердечных. Это подтвердило предположение, что физическая деформация крови приводит к возбуждению магнитного импульса, который, видимо, индуцирует ионные потоки на клеточных мембранах эндокарда, чем и запускает электрическую систему сердца. Эти чудесные свойства крови принуждают сердце к исполнению своих функций и выносят за его пределы электромагнитные связи. Пульсовая волна, пробегая по сосудам, деформирует их стенки и тем самым реполяризует жидкокристаллические белки гладкомышечных волокон, вызывая движение направленных токов. Ее ударное воздействие на упаковку эритроцитов возбуждает в ней магнитное поле. Каждая упаковка идет от конкретного минисердца, строго дозирована, индивидуальна, а возникающий в ней импульс имеет определенную частоту, присущую только этому вихрю. Электрический импульс реполяризованного гладкомышечного волокна сосуда и магнитное излучение вихревой упаковки, движущейся в его русле, совпадают по частоте. Пульсовая волна, всегда опережающая движение вихря, служит источником возбуждения высокочастотной волноводной связи, высвечивая сопряженности, который и ведет упаковку в предназначенный ей орган. Плазма артериального сосудистого русла наполнена сотнями белковых фракций, структура молекул которых находится в свернутом состоянии. Разворачиваясь только при определенных частотах, они обеспечивают преимущество скольжения в потоке крови той упаковке эритроцитов, 'которая совпадает с ними по частоте. Это и есть один из каналов собственной связи сердца. По нему, например, орган, запросивший порцию крови, получает импульс прямой связи о движении к нему питательных веществ, а сердце - обратную, что порция крови еще в пути и не усвоена органом, и потому нет необходимости формировать дополнительную упаковку. Кровь от сердца к органам идет 6-20 с, поэтому аорта и крупные сосуды имеют резерв времени принять в этот момент порцию крови, предназначенную другим органам. Таким образом, система слежения сердца в 5-6 раз экономит количество крови, необходимое нашему телу. Выводы этих экспериментов, на самом деле, лишь подтверждают эволюцию сердца. У червеобразных каждый членик тела имеет свое сердце, их может быть несколько десятков. По мере усложнения организма это количество умещается уже в четырех сердцах, а у млекопитающих - в одном. И хотя множество сердец объединилось в одном, они продолжают снабжать кровью все те же, когда-то связанные с ними органы. При заливке гипсом левого желудочка на слепке видны выводные каналы [17] (рис. II). Они идут по спирали от верхушки к основанию, вдоль них находятся десятки минисердец, расположение которых напоминает первобытного червя, свернувшегося в сердце (рис. 12). На схеме зон сопряженности миокарда с органами и частями тела этого рисунка показаны связи с областями головы (7); шеи (2); верхних конечностей (3 ); селезенки, желудка и печени (4), почек (5); тазовых органов (6); нижних конечностей (7). Поскольку между минисердцем и сопряженным с ним органом существует генетическое сродство, то будет неудивительно, если окажется, что геном человека повторяет спираль минисердец, а последние служат его считывающим устройством.

Выводы экспериментов меняют наши представления о сердце и кровообращении, объясняют многие физиологические феномены, непонятные в течение столетий. Например: - как разные питательные соки распределяются из одной и той же аорты [18]; - как организм обходится пятью литрами крови вместо 20, необходимых по расчетам [19]; - каким образом только старые эритроциты отбираются в селезенку, а теплая кровь и с большим количеством кислорода, глюкозы и с молодыми эритроцитами - в мозг [6]; - в беременную матку поступает кровь с большим количеством питательных веществ, чем в это же время в бедренную артерию, и т.д. Сердечно-сосудистая система, зная программу развития других систем, закладывает материальную основу для их развития и роста и, в буквальном смысле, выстилает собой основу, по сути, предопределяя наше развитие. В эмбриональном периоде сердце выращивает наш мозг. Это один из доводов, который ставит разумность системы сердца над нашим сознанием. Кроме того, сердце обладает собственным мозгом и его одного бывает достаточно для жизнеобеспечения организма. Известны случаи, когда тело существовало с разрушенным головным мозгом в течение многих лет. Действие сердечно-сосудистой системы охватывает пространство триллионов живых клеток. Устройствами, получающими информацию для сердца, служат миллиарды капилляров. Их общая длина около 100 тысяч километров [20]. Эти тончайшие сосудистые датчики образуют границу взаимодействия с внешним и внутренним миром. К ним сердце не допускает нервную систему. Вся информация от Вселенной впитывается через капилляры подвижными структурами эритроцитов. Резервуаром накопления информации в системе сердца служит кругодвижение крови. И совершенно удивительным представляется, как эта информация материализуется в формы времени. Настоящее время - это венозная система, прошлое -лимфатическая, будущее - артериальная система. Настоящее время реальными потоками вытекает из капилляров. Носителями информации в них являются эритроциты. По венам они движутся в виде "монетных" столбиков, подобно объемной магнитофонной ленте, которая входит в правое предсердие и считывается там мозгом сердца. Прежде чем представить формирование прошедшего времени, нужно упомянуть, что лимфатическая система - самая древняя в кругодвижении. Она имеет свои сердца, сосуды, разветвленную систему связи со множеством центров управления. Уместно также отметить ее участие в любопытном совпадении. Десяти тысячам сокращений сердца в сутки соответствует такое же количество отмирающих клеток головного мозга. Другими словами, каждому сокращению сердца ассоциация клеток мозга выделяет одну свою клетку. И надо думать, что эти клетки не отмирают, как принято считать, а отходят в хранилище памяти. Это подтверждается тем, что мозг через нервные волокна выделяет митохондрии и лизосомы в лимфатическую систему. Они являются матричными носителями включателей прошлого (памяти). Будущее время начинает готовиться в правом предсердии из слияния настоящего (венозной крови) и прошедшего (лимфы). В эпицентре этого слияния находится мозг сердца. Располагаясь над правым ушком, у впадения верхней полой вены с латеральной стороны, мозг сердца обнажен у входа в предсердие. Здесь он контролирует поступление элементов крови и формирует из них вихревые упаковки. Мимо его поля зрения не проходит ни один эритроцит, потому что мозг использует эффект биолокации. Локатор находится рядом с мозгом, в виде полулунной складки. Его периодические электромагнитные импульсы сканируют информацию с кровяных шариков и митохондрий. Материализуя будущее, левое сердце превращает ламинарные потоки из легочных вен в хаотическое движение, погружая эритроциты в вакуум диастолы. Сердце - единственный орган, взаимодействующий со структурой, которая наполняет кровь неизвестной нам информацией. Минисердца левого желудочка переводят эту информацию в упаковки эритроцитов и наполняют ими артериальную систему. При этом необходимо учитывать, что упаковки проходят путь от желудочков до артериол головного мозга за 6 - 8 с. Этот промежуток и есть момент разрыва в восприятии времени двух систем: сердечно-сосудистой и нервной. От мозга сердца информация уже ушла, а до головного мозга она дойдет лишь через несколько секунд. Мозг сердца, возвращая митохондрии головному мозгу, включает в память образы, чувства, события. Этот миг в сознании предстает как настоящее время. Но для мозга сердца оно уже в прошлом, поскольку за этот период сердце успело сократиться несколько раз и послать новую информацию в центральную нервную систему, содержание которой головной мозг еще не знает. Таким образом, система сердца опережает сознание, сплетает в нем 3 формы времени и образует новую способность к взаимодействию с миром. Основательность этого утверждения подтверждает физиология слуха. Еще до того, как мы произносим слово, хорда тимпони уже напрягает барабанную перепонку уха до той величины восприятия громкости звука, с которой мы еще только собираемся произносить. Выходит, что наша речь, ее смысл, эмоциональность не спонтанны. Слово уже состоялось в опережающем сверхсознании сердца, а головной мозг лишь осознает его смысл. В этой связи вспоминаются строки из Евангелия: "А я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем." (от Матфея, гл. 5, ст. 28). Интервал прохождения гемодинамической информации от мозга сердца к головному мозгу сдвигает формы времени в сознании. В нас сочетаются две телесные плоти: нервная и сердечная, два сознания: одно - сознание сердца, другое - сознание мозга. Они разделены промежутком времени, который является самым уязвимым моментом для чужеродного проникновения, если не имеет духовной защиты. И теперь можно попытаться понять, почему Иисус дал молитву, в которой мы обращаемся: "Отче Наш...", не потому ли, что в каждом из нас живут, как минимум, два сознания. И как только мы произносим "мой" или "я", мы лукавим и в нас происходит разделение. Все исполнительные органы имеют свое представительство в сердце и само сердце относительно своего мозга также является исполнителем. Поэтому необходимо обязательным образом предположить, что и у сердца, как и у остальных органов, должно быть свое сердце. Но функции у этого сердца сердца еще более тонкие и совершенные. Исходя из знаний о большом сердце, мы можем предсказать условия, которым должно отвечать сердце сердца: - вместимость его полости будет соответствовать объему крови коронарных артерий; - потоки его крови должны опережать потоки большого сердца; - магнитный импульс большого сердца может включаться систолическим выбросом сердца сердца; - его мускулатура способна управлять потоками крови и иметь в себе родственные ткани большого сердца. И такое образование существует. Оно находится в сердце и выглядит как анатомическое недоразумение с непонятным физиологическим назначением. Этим образованием являются ушки сердца. Они отвечают всем этим требованиям, в том числе: их структура включает специфическую мускулатуру, которой в окружающих тканях предсердий нет. И точно так же, как и в большом сердце, в ушках случаются инфаркты. И так же, как и большое сердце, отключает бедренные артерии, так тромбы из сердца сердца, попадая в коронарные артерии отключают уже большое сердце. Сердце сердца таит в себе загадку внезапной смерти. А есть ли у сердца сердца свое сердце и имеет ли оно свое сознание?

ЛИТЕРАТУРА 1, М. И. Гурвич, Тер. архив, № II (1966). 2. С. П. Ильинский, Сосуды Тебезия, Москва (1972). 3. И. А. Коломацкий, Материалы к научной сессии, Краснодар (1965), с. 36. 4. Б. Фолков, Кровообращение, Медицина, Москва (1976), с. 21. 5. Р. Д. Маршалл, Дж. Т. Шефферд, Функция сердца у здоровых и больных (1972). 6. Л. А. Чижевский, Структурный анализ движущейся крови, Москва (1959) 7. A. S. Ahusa, Biorheology, 7(1), 25 - 36 (1971). 8. А. И. Гончаренко, Физические факторы в комплексной терапии и профилактике сердечно-сосудистых заболеваний, Сочи (1978), с. 122. 9. А. И. Гончаренко, "3акономерности и механизм селективно-регионарного кровотока", 13 съезд ВФО им. Павлова, т. 2 (1979), с. 170. 10. Г. П. Конради, Регуляция сосудистого тонуса, Ленинград (1973). 11. Г. И. Косицкий, Афферентные системы сердца, Москва (1975). 12. М. В. Яновский, "О функциональной способности артериального периферического сердца", Научн. мед., №11,126-133 (1923). 13. В. А. Левтов, Химическая регуляция местного кровообращения, Ленинград (1967). 14. А. А. Поколозин, В. И. Донцов, Старение и долголетие, № 3,7 (1993). 15. А. М. Блинова, Н. М. Рыжова, ДАМН СССР, №5,56(1961). 16. Руководство по кардиологии, т. 1, Москва (1982), с. 143-167. 17. Н. Б. Доброва, Н. Б. Кузьмина, ВАМН СССР, № 6,22. 18. В. Гарвей, Анатомическое исследование о движении сердца и крови у животных (1948). 19. И. Ф. Цион, Курс лекций по физиологии, т. 2 (1866). 20. К. А. Шошенко, Кровеносные капилляры, Новосибирск (1975).

#сердце #кардиология #сосуды #остеопатВладивосток #здоровье #здоровьесосудов